Современность – культура одиночества

В чем проблема психологического исследования в потребительской культуре после открытия принципов соответствия смысловых горизонтов, смысла жизни, этической функции времени? В статье рассматривается путь, пройденный для выхода в горизонт исследования смысла жизни теоретиками и практиками психологии личности. Предлагается использование принципа трансспективности. Приводится пример трансспективного понимания случая психологического консультирования и положений о теории трансспективной революции. Принцип коммуникации предлагается заменить на принцип совместности.

Статья написана с целю утвердить в психологическом исследовании принцип трансспективности, потребность в регенерации смысла жизни, уровень исследования смысловых горизонтов соответствия времен для социальных практик и принцип совместности в качестве прагматического основания в помогающих отраслях психологии. Имеется в виду широкое понимание возможностей организации психологической помощи в естественных социально-психологических контекстах.

ПРОБЛЕМА ТОТАЛЬНОЙ ПОВЕРХНОСТНОСТИ ПРИ СТРЕМЛЕНИИ В ГЛУБИНУ

Современная психология, ориентированная на тайну сознания, неуклонно стремится к выходу в горизонты взаимодействия смысловых полей. Соответствие, сообщение, событие, содержание, сотрудничество и прочие категории, ставшие понятиями, определяющими предмет исследований, размышлений и достижений, указывают на выход к горизонту смыслового взаимодействия, так как именно смысл и его более сложные системы обеспечивают соединение, то есть единство разъединенного, единичного и уникального. Но выход к смысловому горизонту не только открывает новые уровни понимания, но и выставляет новый уровень сложности и трудности доступа к благополучию, в наше время уже не к материальному или духовному, не к социальному или индивидуальному, информационному или техническому, а к самому важному благополучию – благополучию смыслового взаимодействия, то есть взаимодействия, наполненного смыслом.

При увеличении средств связи, нарастает дефицит смысла связей. Кроме того, что углубление в горизонт взаимодействия смысловых полей отражает современный рубеж науки, потребность в удовлетворении смыслом, оно отражает и современный смысл культуры – культуры одиночества. Смысл одиночества меняется в различных контекстах, концепциях, теориях и ситуациях, но культура остается построенной на одиночестве – одиночестве как данности или как задаче, как проблеме или как парадоксе, норме или патологии. Этика и эстетика одиночества лежит в основе всех социальных практик, основой которых является речь. В связи с этим такая категория, как коммуникация, приобретает свойство недостаточности при решении исследовательских задач на уровне взаимодействия смысловых полей.

Коммуникацию необходимо уточнять в смысле совместности и современности, в уместности и своевременности. Говоря языком культуры, это означает такое смысловое взаимодействие: этика и эстетика одиночества заземляются друг в друга и существуют в смысловом соответствии. Совместность и уместность – эстетическая фаза одиночества заземляется в этическую функцию – своевременность и современность. Этот уровень соответствия и реализуется в данной работе для обоснования концепции психологического исследования и психологических практик.

Современная культура – культура нарциссизма – царство многоречивости, которое приводит к нарушению общения. Расширение границ, проникновение в глубину и новизну приводит к «универсальной атомизации общества, к одиночеству, бросающейся в глаза сконцентрированности на себе и ко все более частым разрывам отношений. Человек уходит в себя, чтобы спасти свое Я и то, что ему принадлежит: «солидарность умерла». Целый ряд общественных и культурных явлений был более или менее точно распознан как нарциссистские инсценировки. Они могут выражаться как в растущем интересе ко всему телесному, к правильному питанию, здоровому образу жизни, стремлению жить интенсивно, так и в терапевтической риторике о самореализации в воскресных приложениях газет…

В нашем обществе нарциссистскую культуру нельзя рассматривать независимо от зеркал, поверхностей, образов и визуальных символов. При свойственной развитому капитализму системе продаж  (значимость которой превышает значимость системы производства. – Прим. автора.) подчеркиваются поверхности вещей; кричащие оболочки скрывают основную схожесть. На самом деле мыло – это всего лишь мыло. Это также формирует отношения между людьми и их отношения к самим себе. Норвежский писатель Кьяртан Флёгстад называет эти отношения «в высшей степени поверхностными». Поверхностным явлениям и «авто-представлениям» придается глубокое значение, и тело превращается в символический рупор того, чем человек хочет быть – для других и для себя. Потребительская культура в первую очередь основывается не на материальном, а на фантазиях и выдуманных стремлениях. В ней становится все труднее найти что-либо конкретное, более глубокие отношения» [1. С. 132].

Каким образом исследовательское движение в глубину смыслов и обновления приводит нас к поверхностным отношениям и так ли это на самом деле?

Да, это так.

Сосредоточенная научная деятельность все больше убеждает меня в том, что я одновременно отдаляюсь от отношений. Погружаясь в научную деятельность, удаляюсь от отношений, то есть от реальных соответствий. И это происходит в соответствии с не менее реальными, этическими аспектами современной культуры научной деятельности. Глубина науки приводит к поверхностной культуре. Психологическое исследование, кроме всех других важных миссий, должно быть отношением и условием отношений. Психологическое исследование должно быть эмоциональной поддержкой, спасением от одиночества. Исследование должно противостоять рыночному нарциссизму, «заякоривая» время жизни человека в горизонте взаимодействия смысловых полей.

Множество перспектив, которыми отягощено сознание и общение современного человека, должны найти центр и точку опоры, точку равновесия и центр силы в поле трансспективности, в способности знать себя в другом и другого в себе без проективной относительности, а в реальности времени жизни, выдержать отношения и потребности в совместности в подлиннике, выдержать встречу с душевной и социальной реальностью так, как того требует время. То есть властвующие над эволюцией человечества и решающие для каждого человека и социума проблемы производства, рождения, воспроизводства, взросления, наследования, возрождения, воскресения и т.д.

Именно эти проблемы в конечном итоге определяют смысл научного исследования и производства. Именно они испытывают решающее влияние новых открытий и концепций, именно они выражают смысл изменения. Трансспективное исследование противостоит поверхностности современной культуры, не разрывая с ней смысловую связь. Стараясь не выйти на обочину жизни, не стать очередной маргинальной единицей, мы пытаемся, тем не менее, устоять и против естественного хода вещей. М. Хайдеггер когда-то называл человеком того, кто устоял в захваченности присутствием. Парадокс присутствия – пребывание и исчезновение во времени – и проблема и метод решения. Движение в глубину, но не в одном направлении, а в нескольких: внутрь, наружу, в прошлое и в будущее. Концептуализация опыта взаимодействия смысловых полей, а не конструкций, предположений или теорий.

ТРАНССПЕКТИВНЫЙ АНАЛИЗ ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОГО НАПРАВЛЕНИЯ В ИЗУЧЕНИИ СОЦИАЛЬНЫХ ПРАКТИК

«Трансспектива – это не ретроспектива (взгляд из настоящего, обращенный а прошлое), не перспектива (проектирование будущего из настоящего). Это такой взгляд, благодаря которому каждая точка на пути развития человечества (неуклонно прогрессивного становления человеческого в человеке) понимается как место сосуществования времен, их взаимопроникновения и взаимоперехода, в котором реализует себя тенденция усложнения человека как системной организации. Каждое такое место интересно тем, что оно располагается в жизненном пространстве конкретных людей, живших в разные эпохи» [2. С. 12]. Для людей, верящих не в системы, а в диалоги и речь, это определение может быть понятным, если понятие система наделить смыслом речевым, система – это сосуществование, соответствие тем. Экзистенциальный подход, если вынести за скобки все ситуативное, важен для нас именно тем, что он всегда искал мета-трансспективы в жизненном пространстве конкретных живущих во времени и эпохе людей. Как представляется путь изучения проблематики социальных практик в экзистенциальном направлении? Начнем с проблемы мотивации. Развитие общества индустриальной эпохи, дойдя до фактора личностного вклада, определило актуальность проблемы мотивации. Почему у одного человека получается, а у другого нет? Почему в одном случае получается, а в другом нет? Этот вопрос был задан психологам после того, как стало понятно, что человек и его жизнь – это целостность бытия во времени, бытия-в-мире. Психологи, совмещающие философскую широту и практическую реалистичность, отказались от изучения личности вообще и предложили изучать мотивацию, так как личность – абстрактная и проективная структура, заземлялась в конкретную и реальную мотивацию.

Мотивация, по сути, явилась тогда трансспективой изучения личности. Именно мотивация связывала в понятное и имеющее смысл соответствие различные времена. Самым известным теоретиком мотивации, вероятно, был А. Маслоу [3]. И сегодня еще можно встретить людей, с надеждой вглядывающихся в эту точку пресечения смыслов. До сих пор можно слышать пожелания вроде «хочу хотеть» или «хочу, что бы он хотел». Но попытки изучить мотивацию, опираясь на экзистенциальные основания, показали необходимость осмысления другой трансспективы – идентичности.

Ясная идентичность порождает ясную мотивацию. Спутанная идентичность порождает спутанную противоречивую мотивацию. Понимая смысл идентификаций, концепцию идентификаций человека, понимая способ достижения и сохранения человеком своей идентичности, мы делаем возможным и понимание мотивов. Э. Эриксон [4], стоящий особняком в отношении теорий личности, ориентированных на абстрактные концепты, вполне соответствовал тенденции движения к целостности смыслового взаимодействия. Идентичность, даже только поставленная как проблема, позволила многое понять и существенно изменила научную социальную практику. Идентичность, трансспективно соединив времена субъекта и объекта, внутреннего и внешнего, Я, Ты, Мы и Они, открыла новый горизонт взаимодействия смысловых полей – проблему дистанции. Потребность в психологической дистанции описал польский психолог К.Обуховский [5]. До этого немного иными словами, но в том же смысле, это открыл К.Роджерс [6].

Идентичность – это концептуализация смыслов психологической дистанции. Целостность человека требует быть способным на достаточно близкую дистанцию с другими и на достаточно далекую дистанцию с самим собой. Достаточность близости и дальности представляла собой смыслы. В этом моменте большую актуальность в психологическом исследовании представлял феноменологический подход, обещавший открывать смыслы и обещавший психологию смысла. Психология смысла обширна. Академический анализ проблемы изучения смысла сделан Д.А. Леонтьевым [7]. Практические аспекты психологии смысла можно встретить в литературе по психотерапии. Но и трансспектива смысла оказалась только временной точкой опоры. Оказалось, что проблема смысла открывается только на основании смысла жизни. В. Франкл был очень убедителен. Российские психологи очень увлечены. Казалось, что дальше уже перспективы нет.

Смысл жизни выглядел горизонтом, который нельзя пройти, который будет постоянно отодвигаться. Некоторые скептики даже не пытались на него смотреть, считая более важным не задаваться этой проблематикой вообще. Но слово было сказано. Из социальных практик стали вытесняться понятия техник, процессов, методик. Практика терапии, обучения, тренинга стала опираться на самоопределение, самоактуализацию, ответственность и прочие варианты опоры на смысл жизни. Это, с одной стороны, продвинуло психологию в сторону гуманистического понимания социальной практики, с другой – обессилило в отношении конкуренции и соответствия естественным тенденциям существования общества, технократическому контексту производства и экономики.

Испытывая много раз сомнения и растерянность, но продолжая заниматься социальной практикой, основанной на экзистенциальной традиции, мы вышли к новому – хорошо (то есть не на совсем) забытому старому. Мы предлагаем новый рубеж исследования оснований социальных практик – рубеж регенерации, воспроизводства смысла жизни. Именно трансспективный анализ привел нас к точке видимости этого горизонта и именно трансспективный анализ является необходимой и достаточной методологической основой для действенного исследования событий этого горизонта. Как указывалось выше, трансспективный анализ опирается на трансспективу – место, располагающееся в жизни конкретного человека в конкретном времени. Но это место соответствует временам истории, развития, эволюции, революции, наследования, трансцендирвоания, роста, рождения и умирания.

Рассмотрим один случай из практики психологического консультирования для того, чтобы на примере показать, как место сосуществования времен открывает реальность воспроизводства смысла жизни. Осуществим небольшой трансспективный анализ с целью увидеть соответствия времен концептуального проникновения к смысловому горизонту в истории экзистенциального исследования со временем открытия смыслового горизонта в личностном случае. Случай представлен Т.Н. Карпунькиной.

ФЕНОМЕН «НЕ ХОЧУ УЧИТЬСЯ!» – ВЗГЛЯД ИЗ ГЛУБИНЫ

Встреча первая
Хочу жениться?

Здоровый красивый парень сидит напротив меня и безразлично смотрит в окно. После того как вышла из кабинета его мама, вся в слезах, прошло уже несколько минут. Влад хранит молчание. Я понимаю, что, согласившись пвстречоговорить со мной, юноша всю ответственность за содержание разговора переложил на меня.
– О чем ты хочешь поговорить?
– Мне все равно.
– Видишь ли, я могу говорить с тобой только, если ты хочешь. Важно, чтобы наш разговор был нужен тебе. Иначе не имеет смысла его начинать.
– Мне все равно. То есть я хочу, раз остался.
– Мне показалось, что ты остался, потому, что этого хотела мама, а не ты. Влад опустил голову. Молчит.
– Так ли это? Ты действительно остался, потому что мама своими слезами заставила тебя?
– Я не верю, что можно что-то изменить.
– Возможно, что ничего и не нужно менять. В любом случае принимать решение придется тебе самому. Так о чем мы будем говорить? Куда «идти»?
– Я не знаю, про что с Вами обычно говорят, – в первый раз в глазах Влада проскользнуло что-то вроде интереса.
– Каждый решает сам, что для него интересно и важно в данный момент. Долгая пауза. Наконец Влад не выдерживает:
– Если я не решу о чем, Вы что, так и будете молчать?
– Это твое время. Тебе решать, что мы будем делать.
– А если я решу говорить о девочках, Вы будете рассказывать мне о сексе? – слышны явные нотки провокации и недоверия.
– Видишь ли, мы действительно можем говорить на любую тему. Прежде нужно определиться, зачем тебе нужен разговор со мной. Чего ты хочешь от него.
– Ничего я не хочу. Зря только время тратим. Влад вновь тоскливо смотрит в окно.
– Ты можешь прервать нашу встречу в любой момент.
– Я могу уйти?
– Конечно, ведь я не имею права общаться с тобой против твоей воли.
Во взгляде промелькнула растерянность.
– Хорошо, я хочу попробовать поговорить с Вами.

Встреча третья
Я хуже всех?

Влад приходит ко мне, всегда чуть опаздывая. Наши разговоры нельзя назвать задушевными, он всегда настороже, как будто ждет подножки.
– Я рада видеть тебя. Как твои дела.
– Как обычно. – Влад пожимает плечами.
– Я все еще плохо знаю, что в твоей жизни «обычно». Может быть, расскажешь?
– Ничего особенного. – Влад надолго замолкает. Руки сцеплены в замок. Глаза смотрят в пол. Ощущение человека перед прыжком.
– Влад, мы встречаемся уже в третий раз, но сегодня, мне кажется, ты действительно хочешь поговорить со мной о чем-то серьезном? Кивок головой, но молчание продолжается. Я автоматически посмотрела на часы.
– Я знаю, что время встречи ограничено. Не надо меня торопить. Вы все равно получите свои деньги.
– Я вижу, что ты раздражен и недоволен мною. Не мог бы ты поделиться, что именно так задело тебя. Влад впервые явно проявил свои эмоции. Лицо
покраснело, руки с силой мнут друг друга.
– Я ничего не стою в этой жизни. Все, что я делаю, – никому не нужно. Вы со мной разговариваете по-человечески только потому, что Вам платят деньги.

– Ты хочешь сказать, что ты не достоин уважения?
– Вы все лицемерите. Достоин – не достоин – кого это волнует? Все взрослые одинаковы. У вас все продается.
– Влад, так дело не пойдет. Пока мы будем говорить о «всех», «нас с тобой» не будет. Попробуй рассказать подробнее, почему ты заговорил со мной о
лицемерии. Влад слегка успокоился.
– Я не знаю, как к Вам относиться. Я Вас боюсь. Никто и никогда не был со мной так терпелив и внимателен. Я привык, что я плохой. После разговоров с
Вами я странно себя чувствую.
– Странно себя чувствуешь?
– Я не верю, что Вам действительно интересно говорить со мной. Вы просто делаете свою работу.
– Да, я действительно работаю и получаю деньги за встречи с тобой. Ты находишь это несправедливым?
– Нет. Вы здесь ни при чем. Это я хуже всех, наверное…

Встреча одиннадцатая
Не хочу жить?

Осторожное продвижение вперед сделало наши встречи более доверительными. Влад стал рассказывать о событиях в своей жизни. Правда, тон не изменился. Равнодушие, а порой пренебрежение сквозило во всех его словах.
– Сегодня мать опять орала. Я в школу не пошел.
– Почему?
– Да так. Че там делать.
– Тебе в школе скучно?
– Мне везде скучно. Каждый день одно и то же.
– Сюда ты тоже приходишь поскучать? На миг, смутившись прямоты вопроса, Влад равнодушно произнес:
– Не знаю.
– А как чувствуешь? Тебе сейчас скучно?
– Не знаю.
– А чего сейчас хочешь?
– Ничего.
Ты ощущаешь себя живым?
– Как это?… Иногда мне кажется, что меня нет.
Я дышу, говорю, двигаюсь, но не живу. Нет ни желаний, ни чувств. Пустота.
– Ты именно так себя сейчас чувствуешь?
– Нет. Так бывает, когда кто-нибудь сильно «наезжает». Тогда я делаюсь «живым трупом». Влад неожиданно довольно улыбается.
– Ты так прячешься, чтобы тебя не «раздавили»?
– Может быть. Это само приходит.
– Как долго ты находишься в таком состоянии?
– Когда как. Если деньги есть, пива выпью – легче делается.
– Ты чувствовал когда-нибудь себя счастливым? Влад задумался.
– Всего месяц назад я бы бодро сказал «да». А теперь не знаю. Лицемерить не хочется. В детстве, наверное, был. Глупый потому что был.
– Счастливыми могут быть только глупые?
– Да нет. Просто пока я не пошел в школу, я чувствовал себя человеком. Я не хочу учиться. Разве это преступление?
– А чего хочешь?
– Не знаю.
– Хочешь, поделюсь своим ощущением? Мне кажется, твоя жизнь не принадлежит тебе. Ты словно стоишь в горной реке, а твоя жизнь бурным потоком
проносится мимо. Все твои силы направлены на то, чтобы удержаться на ногах, не плыть, не изменяться.
– Вы хотите сказать, что я сопротивляюсь жизни?
– Не знаю. Не чувствую, что хочешь жить.

Встреча двенадцатая
Не интересно?

– Сегодня ты пришел раньше, чем обычно. Что-то случилось?
– Я торопился к Вам, – с улыбкой произнес Влад.
– Не хотел опоздать?
– Просто много хочется рассказать, – глаза Влада словно ожили. Он с нетерпением ждал, когда я усядусь.
– Я слушаю тебя.
– Знаете, я много думал после последней встречи. Так странно, никогда не думал, что думать приятно. Представьте, иду-думаю, лежу-думаю, кажется, я научился думать даже во сне. Раньше была какая-то пустота, а теперь такая куча вопросов. Вначале я на Вас здорово разозлился. Какое Вам дело, хочу я жить или нет? А потом стал думать и вдруг понял, что я вправду жить не хочу. Нет… Не «не хочу», – боюсь. Я так явно ощутил страх. И опять вопрос: чего я вдруг боюсь? Белиберда какая-то.  – Влад говорил сбивчиво-торопливо, словно боялся остановиться. Изредка он поглядывал на меня, проверяя мою внимательность.
– Когда осознал страх, все вокруг вдруг изменилось. Сижу на уроке, думаю, чего боюсь: «училку»? Разглядел ее – вроде нет. Молодая, в прикиде таком… Одноклассники? – Им вообще на меня плевать.
А страх прямо вот тут чувствую, – Влад дотронулся рукой до солнечного сплетения.
– Ну, я вспомнил как мы с Вами «копались», решил дальше понаблюдать за собой. Разные варианты перебираю и проверяю, мое или нет. Пока «копался» –
страх куда-то делся. Представляете. Так легко-легко стало. А я так и не нашел. Что это было?

– Никогда Влад не говорил еще так много. Задав вопрос, он смущенно умолк, вопросительно глядя на меня.
– Да, я вижу, с тобой действительно что-то случилось. Как ты к этому относишься?
– Я немного растерян и доволен одновременно.
– Не хочешь рассказать подробнее?
– Понимаете, я словно проснулся после зимней спячки…

– Влад примолк, о чем-то задумался, мышцы лица вытянулись, брови приподнялись,

– Я понял, что во мне спало! Вопросы!!! Как странно…

— Минут пять царила тишина. Я не смела произнести ни слова, любуясь Владом. Наконец он произнес настоящее откровение едва слышным шепотом:
– Я боялся задавать вопросы.
– Я чувствую, как сильно волнует тебя твое открытие.
– Да.
– Чего тебе сейчас хочется?
– Хочется жить.
– Как это?
– Просто жить. Думать, дышать, ходить… Мне никогда не было так хорошо. Я теперь знаю, что такое интерес. Это просто вопрос. Вопрос от души.
– Думаю у тебя серьезный повод для радости.
– Ой, совсем забыл. Мама Вам спасибо передала. Я «4» за контрольную по математике получил…

Встреча шестнадцатая
Хочу любви?

Каждая встреча с Владом была непредсказуема. Он активно делал открытия в своем собственном мире, но этого было недостаточно, чтобы научиться
взаимодействовать с внешним миром. Его отношения с другими людьми были все еще напряжены. Если раньше он просто игнорировал так называемые наезды, то теперь появилась агрессия.
– Все меня просто «достали».
– Что именно ты имеешь в виду?
– Им всем от меня «че-то» надо.
– Почему тебя это беспокоит?
– Трудно сказать. Раздражаюсь из-за всякой мелочи. Порой сам думаю: чего злюсь?
– На кого ты злишься чаще всего?
– Пожалуй, на маму.
– Чего ты хочешь от нее?
– Чтобы оставила меня в покое.
– Чтобы стала к тебе равнодушной?
– Нет! Чтобы не донимала по пустякам.
– Чтобы перестала о тебе заботиться?
– Нет.
– Чтобы перестала быть твоей мамой?
– Как это?
– Для мам нет пустяков, когда дело касается их детей.
– Я это понимаю. Хочется, чтобы иногда она просто была рядом. Молча. Я понимаю, что она меня любит, но не всегда это чувствую.
– А она чувствует твою любовь?
– Не знаю.
– Возможно, имеет смысл понаблюдать? Может, если ты попробуешь поделиться своей любовью, она услышит твое желание, у нее будет шанс научиться не быть «доставучей».
– Пробовать важно, когда она «достает», или можно в любое время? – Влад хитро улыбается. В глазах нежность…

Этот случай показывает нам не просто успешное консультирование. В нем явно видна трансспектива проблематизации смысла жизни, выходящая в горизонт соответствия смысловых полей, регенерации смысла жизни. Сначала важным было отсутствие мотивации, мотивации к учебе, мотивации к разговору, мотивации к усилию. Отсутствие мотивации и явилось поводом обращения за помощью. Проблема отсутствия мотивации требовала времени, которое определяло бы ее появление. Терапевтичным и развивающим стало время обращения к самому себе, время идентификации с необходимостью своего интереса и своей определенности в интересе. Время идентификации сменилось временем идентичности, и идентичность оказалась трагичной – «Я никуда не гожусь». В истории развития психологии обращение к идентичности тоже переживалось как кризис и разочарование в традиционной науке. Страх и стыд открылись как времена диалога с миром. Но в связи с тем, что консультация продолжалась, открылась и трансспектива психологической дистанции («наезжают», «сжимаюсь», «пригляделся», «наблюдаю, что мое»).

Первой установилась дистанция с внутренним миром. Дистанция с внешним миром стала устойчиво и динамично устанавливаться позже, когда приоткрылась и трансспектива смыслов («Чего боюсь?», «что им от меня надо?»). Открылась трансспектива смысла жизни – «проснулись вопросы», «хочу думать, дышать, жить». И наконец, трансспектива возобновления смысла жизни – все времена зазвучали в соответствии с «нежностью», «доставучесть» сменилась возможностью вопросов, способностью к вниманию и ясному желанию. Создалось желаемое будущее. Консультация была важна тем, что была трансспективой, сохраняла это свойство как условие взаимодействия, конституировала время, воспитывала тело времени.

Соответствие времен консультации, времен личностного развития имеет ту же природу, что и соответствие времен развития науки. Способы конституирования времени тоже соответствуют. В свое время были правы все, действительно выходившие к горизонту смысла жизни, но они были правы именно в их времени. Прав был и З.Фрейд, и А.Адлер, и К.Хорни, и М.Кляйн, и К.Левин, и С.В.Выготский, К.Скинер, К.Зиммель и М.Вебер, как и многие другие. Каждый гениальный прорыв осуществлял место и соответствие времен. И сегодня в социальной практической деятельности эти времена возрождаются в соответствиях. Но иногда возрождаются и сами соответствия времен. Возрождение времен – это просто регенерация смыслов, но возрождение соответствия времен – это регенерация смысловых полей, то есть смысла жизни.

Но осуществляя такой простой и одновременно убедительный анализ, мы должны помнить об одном очень важном аспекте работы в смысловом горизонте.

К смыслу нельзя стремиться. Смысл – это не то, что может быть, а то, что уже есть в будущем-настоящем-прошлом. Смысл – это и есть тело времени, симфония времен. Смысл лежит за… основанием. На смысл мы опираемся и можем опираться, независимо от того, о чем говорим и чем ограничиваем выборку своего восприятия – чувствами, эмоциями, установками, мнениями, желаниями, страданиями и т.д. Мы всегда опираемся на смысл. Смысл нельзя иметь человеку, а значит нельзя к нему стремиться, делать его предметом исследования, средством заработка и т.д. Выход в смысловой горизонт исследования означает не просто новую глубину, с которой «достается» предмет, выход в смысловой горизонт означает трансспективную революцию.

ТЕОРИЯ ТРАНССПЕКТИВНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Существует согласованное общественным здравым смыслом нерефлексируемое смысловое поле. В свете решения изучаемой проблемы это смысловое поле можно обозначить как поле (сфера) между полюсами Индивид – Общность. Это смысловое поле пронизано смысловыми связями, которые обозначаются как коммуникация, сотрудничество, организация, психотерапия и многие другие. Смыслы этих связей, как и все смыслы, изменчивы, и поэтому в науке имеет место необходимость в феноменологическом описании событий и структур событий этих связей. Смыслы во времени меняются, их выражение должно содержать потенциал додумывания, доосмысления, переоформления и т.д., поэтому смыслы, как правило, выражаются кратко, не потому, что смысл исчерпан, а потому, что выраженный смысл открывает время, тенденцию смыслового и всего прочего взаимодействия, в которое мы сразу же и погружаемся.

Рассмотрим несколько кратких определений основных понятий, указывающих на необходимость феноменологических уточнений того содержания, которое стоит за понятиями в конкретных случаях и контекстах. Эти определения не отвечают требованиям объективной точности значений, они здесь открывают смыслы, определившие ход исследования и экспликации. Они были в начале времени исследования.
Коммуникация  – смысловое взаимодействие людей. Согласование смысловых полей. Время взаимодействия. Совместность.
Сотрудничество  – труд – форма социальной самореализации человека. Сотрудничество – согласование труда, согласованный труд, согласование времени труда.
Организация  – структура порядков пребывания и социальной целостности, рассмотренная извне, со стороны, не из центра пребывания, а абстрактно, инструментально, относительно среды и окружения.
Психотерапия  – служение душой. Смысловое взаимодействие человека в качестве условия помощи, ответственное построение условий времени терапевтического, помогающего взаимодействия.

Схематически нерефлексируемое смысловое поле, на которое мы указываем, можно изобразить так:

Индивид является частью общего и общее является частью индивида. Это смысловое поле воплощает органическую связь, естественное время природной органической жизни, в абстрактном выражении являющееся отношением отчуждения, питания, исключения общей, родовой силы. Это нерефлексируемое смысловое поле отражает главную тенденцию творения тела времени нашей цивилизации. Философия этого царства изложена Гершензоном в работе «Тройственный образ совершенства» [8]. Но есть и другой план бытия, другой аспект образа совершенства. Человек, встречающийся с Другим, разговаривающий с ним и опирающийся на эту беседу, творит время в смысловом поле между полюсами Личное – Совместное. Тогда схема социальных деятельностей и практик будет выглядеть иначе.

Можно и иначе изобразить эти две схемы, главное здесь увидеть, что социальные практики в царстве Духа (во временной и смысловой трансспективе) воплощаются в ином поле смысловых взаимодействий, чем социальные практики в царстве Кесаря (во временной и смысловой однозначности, одномерности – в перспективе, ретроспективе, деструктиве и т.д.). Качественные отношения тенденций смысловых соответствий различны. Различны возможности регенерации смысла жизни. Различие между мирами связано с творением времени – фундаментальной социальной практикой. Недаром вечные истины указывают на пребывание во времени. Ведь путь в ад вымощен благими намерениями, всякий грех сладок, но плоды его горьки, смерть – это иллюзия, а иллюзия – это смерть.

В первой схеме, выражающей коллективно нерефлексируемое смысловое поле, точнее одно из автоматических представлений смыслового поля реальности, сознание не касается творения времени. Время в нем неразрывно связано с пространством, является еще одним измерением пространства, имеет относительный и безнадежный характер. Во втором случае речь идет о выборе человека. Неизвестном, но обнадеживающем. Выборе достаточной взаимности, достаточной глубины и смысла в совместности, внутренней – личностное, внешней – собственно совместность. В первом случае время имеет эстетические функции, во втором – этические. Этическая функция времени состоит в том, что человек должен решать: началом и концом чего ему становиться. То есть определять прядок взаимодействия смысловых полей. Подобно тому, как в нашем обществе достижения науки только обостряют социальные проблемы, достижения социально-психологических практик только обостряют проблемы психологические, если мы не выходим на уровень взаимодействия смысловых полей, обозначаемый в нашей работе как проблематика творения времени. В практическом смысле это означает необходимость, осуществляя эстетические соответствия, осмыслять соответствия этические.

На эту необходимость убедительно указывает неизбежность попадания в порочные круги различных смысловых горизонтов при выборе и реализации определенного смыслового уровня. Человек социальный попадает в порочный круг ответственности за пребывание во времени подобно тому, как человек индивидуальный попадает в порочный круг стыда. Стыд – это плохо и больно, но отсутствие стыда – еще хуже. Говорить о стыде стыдно, но жить с ним в полном индивидуальном сознании невозможно. Спасение от стыда в понимании и использовании его позитивных свойств – свойств связывать времена и смыслы, например смыслы того, что стыд связывает человека с культурой во внешнем отношении и с совестью во внутреннем. С пребыванием во времени порочный круг формируется из самоосуществляющихся пророчеств. Я сам провозглашаю свое будущее и сам за него отвечаю. С кем мне разговаривать, если я недоволен случившимся? Свобода дана, но доступ к возможностям ограничен. Возрождая прошлое, я отказываюсь от своего собственного настоящего. Кто мне возместит мои потери, если те, ради кого я это делал остались в моем прошлом? Чем больше человек старается творить время, тем меньше становится реального времени и все больше пустого, вневременного содержания. Чем меньше человек творит время, тем меньше он чувствует себя человеком. Спасение из порочного круга самоосвобождения, самоуглубления, самооткрытия и самоисследования, провозглашенных современной модой, в трансспективной революции, которую осуществляет человек в качестве этического существа.

Теоретические положения о трансспективной революции можно сформулировать так:

1. Пребывание во времени меняется на пребывание во временах, то есть на согласование времен.
2. Для формирования динамически устойчивой системы условий согласования времен личностным и совместным усилием формируются тела времени – социальные этические основания взаимодействия, целостности большого масштаба, вмещающие в себя смысловые поля и их связи.
3. Тела времени получают свою форму существования в речи, которая обусловлена уместностью, местом, не просто сущностью, а сущностью в контексте речи. Время имеет место быть.
4. Место в физическом, интеллектуальном, коммуникативном смысле является центральной связью с реальностью. Главной заботой человека является уместность, как согласование времен в конкретном месте.
5. Уместность, заземленная в заботу человека, со временем становится совместностью.
6. Совместность – условие спасения, а не ограниченного в смысловом отношении совершенствования, развития, творчества и проч.

ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ТЕОРИИ ТРАНССПЕКТИВНОЙ РЕВОЛЮЦИИ

Практический смысл трансспективной революции состоит в том, что воплощение порядков взаимодействия смысловых полей происходит в гармонии времен. Провозглашение будущего и возрождение прошлого выступают не как отдаленная абстрактная задача или принцип, а как действенный парадокс, решаемый человеком в своей повседневной жизни. Практика становится не просто приложением или воплощением теории, но условием пребывания. Поясню на простых примерах.

Тело человека, естественно двигающегося и активного, например тело ребенка или первобытного человека, и тело городского человека, пытающегося поддержать свое соответствие эстетическому идеалу посредством упражнений. В последнем случае человек имеет две перспективы: или удерживаться от срыва тренировок и, в конце концов, все таки сорваться, или сделать свою жизнь такой, чтобы красивое тело соответствовало всем смыслам его времяпрепровождения, а не только времени тренировок и времени демонстрации себя в некоторых специально выбранных случаях. То есть для успеха необходимо возродить в себе дикаря или ребенка и провозгласить свое будущее (промечтать, обозначить, спроектировать, спланировать, организовать).

Практический аспект трансспективной революции выражается в том, что человек в достаточной степени осознает и воплощает этическую функцию времени в своих планах и действиях. То есть он не мирится с недостатком взаимности, а напротив, опирается на реальную взаимность. Взаимность себя в мире, если говорить в общем, но взаимность в конкретных отношениях на самом деле. Взаимность меряется не только интенсивностью или дистанцией. Взаимность меряется временем. Например, чтобы обеспечить время тренировок, совсем не обязательно быть близким человеком. В китайских городах люди делают по утрам зарядку, выходя на улицу тысячами. Их взаимность не связана с персональной симпатией и обучением. Они создают друг другу время.

Другой пример можно привести в связи с принципиальной разницей того, как обучается ребенок своему первому языку и как учится иностранному языку взрослый. Этому вопросу посвящено много исследований, мы обратим внимание, что первый язык всегда изучен лучше, и не тем, что он грамотнее, а тем, что человек этим языком живет. Это потому, что он им с самого начала жил. Социальная психология, методологически построенная в масштабе изучения взаимодействия смысловых полей, не обладает направляющей силой и не обладает объясняющей, но она обладает совмещающей силой и этим может способствовать увеличению благополучия взаимодействующих друг с другом людей. Практическая сторона теории трансспективной революции – это возможность практики выбора тенденции, определяющей мировоззрение. Бытие во времени, несмотря на большой вклад М.Хайдеггера, Э.Левинаса, М.Бубера, О.Розенштока-Хюсси и других в понимание этого основания нашего бытия, выглядит полем проблем и вопросов. Время сегодня – категория экономическая. Проблема, о которой мы говорим – это по сути своей проблема построения экономики бытия. Строить экономику бытия во времени мы пока можем лишь на самом мертвом уровне, превращая в труп все, к чему прикасаемся своим способом выбирать тенденцию видения мира.

Экономика производства уже сумела перейти в экономику воспроизводства, но ей еще предстоит стать экономикой совместности, а затем экономикой спасения и воскресения. Психология, представляя собой экономику взаимодействия в смысловых горизонтах, интуитивно проникая в них, еще не сформировала своего экономического аппарата. Психология, производящая изменения – инфантильная игра, постоянно терпящая банкротство. Психология, концептуализирующая актуальную новизну безнадежна, так как предает сама себя. Психология явно имеет подчиненный характер, но кому она подчиняется? Казалось бы ответ ясен из вопроса: психология подчиняется творимому ей времени. Она лишь форма времени, как писал Иосиф Бродский [9]. Но и время есть форма психологии. Отвлеченное понимание не позволяет решить парадокса пребывания во времени. Необходима теоретико-практическая ориентация – практика творения времени, практика концептуализации соответствий смысловых полей. Эта практика – и предмет и метод, и смысл и средство. Революция наследуемости и преемственности. Революция совместности в социальном смысле возрождается в революции трансспективной методологически, выбором тенденции, становящейся основой социально-практического смыслового соответствия, то есть временем-бытием. Но это не ответ, а лишь способ отвечать – спасаться от одиночества в соответствии времен. Ответ – дело конкретного человеческого решения, особым современным образом принимающего культуру одиночества.

Литература

1. Скэрдеруд Ф. Беспокойство. Путешествие в себя. Самара: Издательский Дом «Бахрах-М», 2003. 480 с.
2. Клочко В.Е. Щит Персея и круг Хомы: психоисторический этюд // Сибирский психологический журнал. 2004. № 19. С. 11 – 18.
3. Обуховский К. Галактика потребностей. Психология влечений человека. СПб.: Речь, 2003. 296 с.
4. Мадди Сальваторе Р. Теории личности: сравнительный анализ: Пер. с англ. – СПб.: Издательство «Речь», 2002. – 539 с.
5. Эриксон Э. Идентичность: юность и кризис: М.: Издательская группа «Прогресс», 1996. 344 с.
6. Маслоу А. Мотивация и личность. – СПб.: Евразия, 1999. 478 с.
7. Леонтьев Д.А. Психология смысла. М.: Смысл, 2003. 487 с.
8. Гершензон М.О. Тройственный образ совершенства. Томск: Водолей, 1994. 64 с.
9. Бродский И.А. Форма времени: Стихотворения, эссе, пьесы. Мн.: Эридиан, 1992. 480 с.

Статья представлена кафедрой социальной и гуманистической психологии факультета психологии Томского государственного университета, поступила в научную редакцию «Психология» 18 ноября 2004 г.

Авторы: О.В. Лукьянов, Т.Н. Карпунькина; СОВРЕМЕННОСТЬ – КУЛЬТУРА ОДИНОЧЕСТВА